Виолончельный учитель великодушно, по-царски поинтересовался, что мальчишка желает играть. Пришлось объяснять, что в ребенкином представлении есть две больших сферы: 1. "schrecklich, Liebe", что означает, "о, ужас, любовь", под чем подразумевается вся романтическая музыка в умеренных темпах, и 2. "cool", т.е. круто и супер, - быстро, громко, двойные ноты, пиццикато, рикошеты и в таком роде. От романтизма пока решили отказаться в пользу "cool", остановились на Тарантелле Сквайера и Сонатине венгра Жарданьи. Последняя написана в середине ХХ века, не без веяний. Вторая часть - то, что он любит: секунды, акценты, синкопы, а первая - если не атональность, то широко трактованная модальность. Значит, с нотами разбираться надо. Зарекалась парню радость от новой программы не портить, держать себя в руках. Но на долго не хватило. Если правой рукой приходится водить по нотной строчке, показывать пальцем на ноты, петь и считать одновременно. Левой - подталкивать смычок в нужном направлении, щелкать по открытым струнам, чтоб ориентироваться в звуковысотности. Разжевывать и заставлять глотать. Умники и поборники самостоятельности скажут, сам должен текст разбирать. Тарантеллу в ре-миноре/мажоре может и разобрал бы, а вот такой ХХ век - нет, конечно. Делаю "шаг назад", пытаюсь аналитически: спрашиваю, сколько четвертей в целой, да плюс половинка залигованная, соль - не открытая, а четвертым пальцем, на какой струне? Ответы следуют такие, что от терпения остается "0" без палочки.
Я даже могу объяснить почему я это делаю. Наши первые скрипичные уроки, семь лет тому назад, по незнанию-то, казались жутко дорогими. Денег было жалко на то, чтоб учитель ноты на уроке объяснял. Вот и водила пальцем, да пела. Привычка или так уж повелось. С ним - то же самое. Урок раз в неделю, каникул - до зеленых чертей, это сколько ждать, пока учитель с ним четверти посчитает. Пусть лучше вместо этого что дельное покажет - штрихи, технику правой руки. С четвертями сами разберемся. Обратная сторона - он привык, сидит и ждет, пока мама споет-разжует. В ярости покинула территорию и велела играть соль-мажорный этюд разными штрихами.
Глядя на скрипачку надежда, правда, не умирает еще. Она тоже нот долго не знала, все мгновенно запоминала и играла наизусть. А как села в школьный оркестр, за полгода отлично выучилась с листа читать. Ей уже давно петь-пальцем водить не надо. И произошло это в девять лет, в его сегодняшнем возрасте. Будет ли у него такой оркестр? Что с ним сейчас-то делать? Пока, наверное, утешаться расхожим общим местом, что все дети разные. У каждого есть право в индивидуальном порядке начать читать или не читать ноты.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
